Калужские аграрии выясняли с руководством области, что мешает получать высокие урожаи
Место для разговора выбрали неслучайное — Опытную станцию, прибежище главной агрономической науки в регионе, а именно — Калужского НИИСХ. Здесь за 95 лет существования института о борьбе с сорняками много чего узнали. И об искусстве выведения устойчивых к этим вредителям сортов тоже. Многое, но не все.
А именно — трудности вызывают проблемы устранения не только растительной засоренности пашен (хотя бурьяна на полях области тоже, увы, хватает — процентов до 60 доходит), но и экономической. «Что вам в первую очередь мешает работать?» — настойчиво выуживал в минувший четверг Анатолий Артамонов у калужских сельхозников тайны о главных финансово-бюрократических камнях преткновения в жизни аграриев.
— Волокита с оформлением земель, — признался прописавшийся с недавних пор в людиновских сельхозвесях литовский сельхозпредприниматель Вилюс Кайкарис. — Уже полтора года оформляем…
Впрочем, в Сухиничском, как тут же выяснилось, районе (а может, где-то еще) оформительская процедура продвигается значительно быстрей — Анатолий Ковалев, глава администрации, улаживает земельные вопросы с инвесторами за полгода. Плохо — с бессмысленно эгоистичными владельцами брошенных земельных наделов: и сам не ам, и другому не дам.
— Начинаем вырубать кустарники и распахивать брошенные земли, — продолжал делиться реалиями землеустроительных работ в Калужской области Вилюс, — тут же, откуда ни возьмись, появляется собственник пустыря: это, мол, мой кустарник, мой бурьян — плати…
— Руководителю Агентства развития АПК, — тут же отреагировал на проблему глава региона, — персональное задание: взять на себя все бумажные процедуры по оформлению инвесторами земель сельскохозяйственного назначения.
Парадокс, но Калужская земля, как дал понять Анатолий Артамонов, столкнулась с двумя проблемами: с одной стороны, толпится очередь из желающих в нее инвестировать и выкроить для этого незанятые еще участки, с другой — навалом брошенной, необрабатываемой земли, к которой никто подступиться не может: ни государственная власть, ни частные инвесторы.
Можно, конечно, нерадивых собственников бить рублем, что в некоторых районах, как заверил глава областного минсельхоза Леонид Громов, приносит пользу. А именно — штрафовать за ненадлежащее использование сельхозугодий. Бабынинский, например, район на этом деле заработал миллиона два. Малоярославецкий — чуть меньше: миллион восемьсот. Мосальский — миллион двести. Но проблема в корне не решается: большая часть земли по-прежнему «гуляет» мимо инвестиций.
— Единственный вариант, — заявил Анатолий Артамонов, — в 10 раз повысить для таких нерадивых собственников земельный налог. И тогда они сами прибегут и попросят, чтобы муниципалитет забрал у них эти земли хотя бы даром.
И тем не менее самые стойкие инвесторы все-таки продираются через весь этот нормативно-бюрократический частокол, дабы заполучить хотя бы такие бедные и малоплодородные земли, какими располагает сегодня тот же Людиновский район. Правда, мы не имеем в виду знаменитую ОЭЗ с ее мегатеплицами. Речь идет о реанимации того, что раньше называлось колхозами, и от чего осталась сегодня здесь едва ли десятая часть некогда ухоженных угодий.
— Главное, — продолжил делиться своими впечатлениями от вхождения в непривычное для прибалта калужское село Вилюс Кайкарис, — научиться считать собственную экономику. Может быть, даже не особо смотреть на технические новшества. На выставках нам то и дело показывают «космические корабли»: эти дорогущие «Джон Диры», «Клаасы» и т. д. А надо бы начать с элементарного. Скажем, посмотреть, какая у тебя земля, каково плодородие, какие сорняки. Еще проще: пахать вовремя и сеять вовремя. И если будем сеять вовремя и пахать вовремя, а еще — соблюдать нормальный баланс питательных веществ в почве, то будем с урожаем. Над нами, когда мы сюда пришли, даже смеялись поначалу: зачем мы эту землю так дотошно изучаем? А как же иначе? Если не знаешь баланса земли, чего в ней не хватает, то как ты можешь получить нормальный урожай? В принципе это недорогая вещь, хотя и трудная…
— И сколько, Вилюс, планируешь намолотить зерна в этом году? — поинтересовался у смелого литовца Анатолий Артамонов.
— А сколько надо — столько и намолотим, — хитро прищурился в ответ веселый Кайкарис.
— И все-таки, — цепко выпытывал у деловитого прибалтийского сельхозника его экономические показатели глава области.
— Ну, я думаю, на первый раз центнеров 40 хватит, — после недолгой паузы, взятой явно для быстрых подсчетов, спокойно проинформировал Вилюс.
Понимая, что речь идет о «неплодородных» землях южной части области, внимавшие беседе местные аграрии молча переглянулись.
— И сколько же комбайнов планируешь в уборочную запустить? — не отпускал своего визави Анатолий Артамонов.
— А сколько надо — столько и будет, — вновь блеснул уверенностью в своих силах деловитый прибалт.
Короче: плодородие, удобрения, урожай, комбайны, тракторы — вопросы в нашем сельском хозяйстве вполне решаемые. Даже деньги — и те, если постараться, можно найти. Одна беда — «неадекватные», как выразился Вилюс Кайкарис, чиновники.
— Им надо одно, — ввел публику в курс бюрократических заторов Вилюс, — отчет дать. Они интересуются тем, как идут у нас дела, только тогда, когда им нужно ехать на совещание и рапортовать об успехах. Три месяца никто не спрашивает, а если завтра совещание, то сразу начинается беготня: давай отчеты, цифры и т. д. А когда их просишь дорогу почистить или ямки на дороге залатать — они заняты. Их нет. Когда что-то серьезное случается — никого не сыщешь. Одно утешение — телефон министра сельского хозяйства хорошо работает…
Некая «неадекватность» была отмечена калужскими аграриями и в поведении банкиров. Точнее — в проводимой ими по отношению к аграриям процентной политике.
— Тут как-то Греф сказал, что в России ощущается серьезный недостаток менеджерских кадров, — издалека начал обрисовывать ситуацию в сельском хозяйстве области другой крупный калужский агропредприниматель Василий Рябошапченко. — И я с ним согласен. Мне кажется, все они собраны сегодня в Сбербанке. Я просто приведу пример того кредита, который мы сейчас взяли на посевную, — под 17 % с правом банка повысить ставку в одностороннем порядке на два пункта, если мы нарушаем зарплатный проект. То бишь все 100 % наших работников должны получать зарплату в Сбербанке. Хотя работник сам должен определять, куда будет перечисляться его зарплата. И второй момент — кредит выдан с комиссией 6 % за досрочное погашение кредита. Получается: мы повесили себе на год кредит под 23 %. Но я брал кредит на посевную. И по идее если у меня появляются деньги, то я сразу же бы по нему рассчитался. Ан нет: если досрочно — накручивают 6 % комиссии. Кабальные условия…
Принявший участие в дискуссии глава Калужского отделения Сбербанка Сергей Лукиян, напротив, никакой кабалы в кредитах для аграриев не усмотрел. Хотя и выслушал последовавшее на этот счет замечание главы региона, что, мол, с 23-процентной рентабельностью сегодня практически никто не работает. И соответственно обслуживать такие кредиты ни промышленность, ни тем более агросектор не могут.
— Мы работаем в новых условиях, — отстаивал позицию банкиров Сергей Лукиян. — Мы точно так же покупаем дорогие ресурсы и соответственно вынуждены их размещать под высокий процент…
Который, не преминул отметить глава Калужского отделения СБ, в последнее время уже и не так высок: в начале года был 27 %, теперь — «всего лишь» 14 %.
— Тогда почему тех, кто возвращает досрочно кредит, надо обязательно ободрать как липку? — спросил Анатолий Артамонов.
Ответ господина Лукина был в том духе, что план для банка — превыше всего: взял на год — вот и обслуживай кредит целый год, иначе банк недополучит прибыль.
Еще вариант, о котором, впрочем, банкиры по известной причине умолчали — не брать разорительные кредиты вовсе. Другой — покрывать треть ссудной задолженности по инвесткредитам за счет государства. С последним предложением к главе региона обратился Василий Рябошапченко. Анатолий Артамонов пообещал донести эту инициативу до правительства.
И, наконец, главное, что не дает покоя нашим аграриям и мешает наращиванию урожайности местных полей, — кадровый голод.
— Надо понимать, — поделился соображениями на этот счет Вилюс Кайкарис, — если мы пришли на землю, то мы должны строить политику не на один сезон. Если у нас есть полторы доярки, то как мы можем завести тысячу коров? Если мы доярку будем везти за 600 километров, то никакой эффективности не будет. Надо смотреть на человеческий ресурс: сколько его есть на месте?
Например, две недели проработал у меня человек и говорит: «Мне ваши 60 тысяч неинтересны. Тяжело. Лучше я буду на бирже стоять или сторожить». У меня 5660 га, а через производство уже прошло 150 человек. Реально осталось работать 15. И мы справляемся. Хорошо, когда приходит молодежь — к ней вопросов нет. Они хотят зарабатывать. А которые пришли и им все равно, что делать, — с этими плохо. И пока мы не создадим новый коллектив, пока качественные кадры не сделаем, никакие «Джон Диры», никакие «Клаасы» нам не помогут. Их моментально можно сломать, если лениться или не уметь работать. Поэтому надо начинать с азов — учить правильно работать. Короче, если мы не будем воровать семена, а только чуть-чуть (если уж совсем навмоготу) урожай, то будем жить хорошо…
Если у Вилюса Кайкариса «полторы» доярки, то у Александра Саяпина — ни одной. А коров — три сотни. Плюс — робот. Он и доит, и заодно решает кадровую проблему на селе. Правда, не всегда финансовую: область, как признался знаменитый калужский фермер, не спешит рассчитываться с ним по субсидиям. От этого сложно планировать сельхозпроизводство.
— Еще месяц-полтора придется, Саша, потерпеть, — честно признался Анатолий Артамонов. — Это максимум. Я не собираюсь тут грузить вас своими проблемами, проблемами бюджета — у вас и своих хватает. Скажу только, что в этом году у нас серьезно упали поступления по налогу на прибыль — от промышленных предприятий и строительной отрасли. А они заплатили в I квартале этот налог по прошлому году. И получилась переплата в 2 млрд руб. Ее надо возвращать. Вернем и с вами, аграриями, тут же рассчитаемся…
Калужская пашня должна работать. А крестьянин — пахать. В смысле: вкалывать и зарабатывать. Тысяч по 60, как поднял планку заработков механизаторов в людиновских неудобьях тот же Кайкарис. В этом сошлись и областная власть, и местные аграрии. Где-то с этим все в порядке — хозяева что надо и урожай налицо. Где-то хуже: земля обросла репьями бюрократических проволочек и с трудом очищается от этого сорняка. В иных местах — и вовсе никак: пошла спекулятивным бурьяном и ничего, кроме судебных тяжб, давно не родит.
Не родит, так будет, — дал понять не чуждый сельского труда и деловитой крестьянской жилки Анатолий Артамонов, чирканув в своем блокноте неизбежную цель: 100 % калужских угодий в ближайшие годы вернуть в сельскохозяйственный оборот.
Источник: VestiNews